История
Шеломенцев Иван Ефремович
- Информация о материале
- Опубликовано: 14.06.2009, 15:14
- Просмотров: 4587
Сержант, связист, командир отделения.
Родился в 1920 году в д. Яровски Казанского р-на Тюменской обл.
Призван Куйбышевским РВК Новосибирской обл.
254 стрелковая дивизия.
1-й, 2-й Украинский фронт.
Демобилизован 30 марта 1946 года.
Умер в 2005 году.
Похоронен в г. Куйбышев Новосибирской обл.
ОТЦОВСКИЙ НАКАЗ
Иван Ефремович Шеломенцев сейчас на пенсии, но не считает, что все сделано. Он рассказывает студентам и школьникам о давно отгремевшей Великой Отечественной. Тех, кто побывал на полях сражений, остается все меньше. Они - живая память, которая уходит от нас. Рассказ ветерана через некоторое время поглощает все внимание слушающих. И после встречи молодые люди окружают Ивана Ефремовича, задают вопросы, еще раз рассматривают фотографии. А сегодня И.Е. Шеломенцев наш собеседник.
- Иван Ефремович, у Вас был белый билет, но Вы все-таки попали на фронт. Каким образом?
- По состоянию здоровья на фронт меня не взяли. А в 1943-м для 73-го стрелкового корпуса формировали батальон связи. Мы находились в летних красноярских лагерях, где нас готовили для восстановления линий связи на освобожденных территориях. Но мне хотелось на фронт. Мой друг был ординарцем командира батальона и помог. Я забрался в вагон с лошадьми, устроил себе «диван» из тюков сена. Друг закрыл вагон, так я и поехал. Разбудил он меня в Ачинске.
- Вряд ли кто-то сейчас знает, как работали связисты. Разве что по фильмам.
- Да, связь тогда была проводной. Связисты не расставались с катушками, нагружались килограммов на 18. На лето не хватало двух гимнастерок, изнашивались...
- Вас уже называли солдатами?
- С конца 1943 г., когда ввели погоны, стали солдатами, а до этого называли красноармейцами. Не могу промолчать о том, что отношение к армии в то время разительно отличалось от теперешнего. Если парень не служил, он считался человеком второго сорта. Дедовщина в наше время - ЧП на весь военный округ, а командир отделения шел под суд.
- На войне люди постоянно встречаются со смертью. Но, бывает, человек уверен, что избежал ее чудом. Припоминаете ли Вы такой случай?
- Как сказать... Чудо, может, и ни при чем, но нечто похожее произошло со мной в Румынии. Стоял август, жара. Мы взяли в «котел» более 100 тысяч солдат фашистской армии. А приказ дали такой: окружить, но активных действий не вести, измором брать. Через несколько дней одно из подразделений СС обошло нас и напало на КП. Я в это время был в ячейке. Мы с товарищем услышали стрельбу и вначале подумали, что наши разведчики прочесывают местность. А тут СС. Когда патроны у меня кончились, кто-то бросил мне немецкую винтовку. Я ее схватил и вижу, что двое фашистов пристраивают в повозке пулемет. Как нарочно, взялся откуда-то немецкий автоматчик - и на меня. В винтовке остался один патрон, но он дал осечку. Что делать? Я бежать, а автоматчик за мной да остановился, чтобы прицелиться. Пули свистят рядом. Добежал все-таки до своих, преследователя свалили выстрелом в упор. Немного погодя поняли, что фашисты пьяные в атаку шли. Для храбрости приняли. Но такое и у нас случалось.
- Иногда можно услышать мнение о том, что жили бы мы сейчас лучше, если бы нашу страну завоевали. Был бы порядок, достаток и т.д. Что бы Вы сказали об этом?
- Оккупированные территории находились вне закона. А это означало, что любой солдат мог застрелить кого угодно, если ему что-то не понравилось. Пожаловаться некому. Какие протесты, коли на тебя закон не распространяется? А когда мы вступали в Чехословакию, то жители ее стояли с флажками, кричали: «Наздар!» («Слава!»). Видно, несладко им жилось. Во время войны я пытался усвоить немецкий язык, даже «MeinKampf» Гитлера читал. Все знают, что Советский Союз планировали разделить, 40% населения истребить, оставить только исполнительных рабочих. Еще добавлю, что самое страшное впечатление оставили концлагеря Освенцима. Наверное, умру, а все буду их помнить. Там проводилось массовое истребление людей. Из нашей дивизии роту связистов и роту разведчиков прикомандировали к Международной комиссии по расследованию злодеяний фашистов. Мы видели колодцы, заваленные трупами, ворохи одежды, волос, челюстей с вырванными золотыми зубами, мешки с костной мукой. Печи крематория были еще теплыми, когда мы пришли. Один из способов уничтожения людей выглядел так. Несколько человек входили в небольшую комнату. Им говорили, что они идут в баню, так как нужно перевести их в другой лагерь. Но поскольку горячей воды пока нет, придется подождать. Люди сидели на лавочках, рядом с тазами, ждали. А в «бане» перед этим находилась баночка с газом "Циклон". Он приятного запаха, вроде георгина или сирени. Через 15 минут под его действием заключенные умирали. Пленные выносили трупы, сбрасывали в люк, а оттуда по конвейеру в печь. Так что мы насмотрелись. А, кроме того, я помню наказ отца. Он участвовал в первой империалистической. Попав в плен, оказался в Восточной Пруссии. Оттуда перебрался в Швейцарию, затем во Францию, потом через Мурманск в Россию. Отец говорил: «Запомни, сын, правительство приходит и уходит, а Родина остается. Ее надо любить, беречь и защищать».
- Считают, что армия Германии была лучше обеспечена на всем протяжении войны. Так ли это?
- В первый год войны у нас часто случались перебои с боеприпасами и продуктами. А когда наступали, то подвозить уже просто не успевали. На Украине мы как-то за неделю ушли на 300 км вперед. Также в Румынии. Там мы стреляли диких коз. И хотя соли не было, ели. А что касается армии Германии, то в окопах мы находили хлеб в упаковках с датой 1938 г. Это в 1944-м. Сохранился он неплохо, питаться можно, но безвкусный. Всегда были шоколад, консервы. Не сказал бы, что по качеству продукты у них лучше, но подвозили им регулярно, с точностью до минуты, ведь на германскую армию работали многие страны. Часто погибали у нас офицеры, их все время не хватало. Я не раз заменял начальника связи, сверял позывные. Но нельзя верить тому, что погибло 50 млн. человек, что некому было командовать.
- Думали ли Вы о том, что можете попасть в плен?
- Связистам оказаться в плену нельзя. Я знал всех командиров своей дивизии и соседних, да и многое другое. А пытки мало кто выдерживает. Как терпеть, когда под ногти загоняют иголки, а перед этим их еще и нагревают?
- Какой из боев Вы вспоминаете как самый трудный?
- Дело в том, что пехота может пройти по какому-либо месту один раз, а связисты 4-5. Больше всего неприятностей доставляли мины. Осколки перерезали кабель, и приходилось снова ползти, соединять. Часто под огнем противника. Однажды мы с товарищем, восстанавливая связь, услышали, как позади кто-то пыхтит. Это неприятели ползли следом и сводили нашу работу на нет. А уж артминометный обстрел был врагом №1.
- Во время войны в Германию вывезли из Советского Союза немало ценностей. Встречались ли Вам какие-либо из них?
- Да, вещи, вывезенные из нашей страны, попадались часто. Как-то вошли в небольшой населенный пункт. Там было здание вроде кинотеатра. Стулья в нем показались мне знакомыми, где-то такие видел. Перевернул один из них и читаю: «Донбасская мебельная фабрика». Много было наших велосипедов, но вот картин или статуй не встречали.
- На одной из фотографий у Вашего друга рядом со звездой Героя Советского Союза видна звезда Национального Героя США. Какова история этой награды?
- Николай Иванович Жужома по званию старшина, командир самоходки, а родом из Глухова (Сумская обл.). Произошло все в 30 километрах от Дрездена. Только вышли из боя и направились на базу. А экипаж: Николая Ивановича наткнулся на эсэсовцев, расстреливавших людей. Командир приказал развернуть самоходку и атаковать. Ну, разогнали стрелявших. Оказалось, что освободили американский полк, в котором нашелся человек, знавший русский язык. Он и расспросил Николая Ивановича о том, кто он да откуда. За спасение американского полка наградили командира самоходки в 1947 г. Трумэн пригласил его в Вашингтон. Доллары, что ему вручили, он подарил детдому. А Героем Советского Союза стал уже после возвращения из США. Хотелось бы мне отметить, что американские войска превосходили германские, но от немцев убегали. Это не защитники.
- Никто не сомневался, что после войны, выдержав тяжелейшее испытание, страна наша будет процветать. Горько сознавать, что экономический кризис затянулся, что Россия лишилась былого могущества. Но все-таки, как Вы оцениваете сегодняшнюю ситуацию?
- За один год ничего не сделать. Барахтаться нам лет 10-15. Мы народ непредсказуемый, но из руин всегда поднимались. И сейчас руки опускать нельзя.
И. Безрукова.
«Трудовая жизнь» №№31-33 18.03.1999 г.
В кн.: Солдаты Победы. – Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 2005.