История

Родился в г. Куйбышеве Новосибирской области. Учился в школе №1 г. Куйбышева, после окончания 8 классов поступил в СГПТУ. Работал после училища в Управлении механизации №7. 8 ноября 1979 г. Куйбышевским горвоенкоматом был призван на действительную службу.

С 24 декабря 1979 г. служил в Республике Афганистан в должности стрелка-гранатометчика в 7-й парашютно-десантной роте.

5 июля 1980 г. погиб при выполнении боевого задания. За проявленные геройство и мужество награжден орденом Красной Звезды, посмертно.

Похоронен в г. Куйбышеве 13 июля 1980 г. На могиле установлено мраморное надгробие. В школе № 1 г. Куйбышева открыт уголок Памяти.

В тот день Иван для маленькой Гали казался особенно большим и сильным. И одновременно непривычно очень серьезным.

— Ну, племяшка, до свидания. Я зашел попрощаться. — Иван Митрохин поднял на руки маленькую девочку.
— Дядя Ваня, ты надолго?
— Надолго, на целых два года.
— А куда? — Галя сложила губки бантиком, изображая, что обиделась. Ей не хотелось, чтобы ее любимый дядя Ваня (так она всегда его звала) куда-то уезжал. — Я тебя не отпущу!
— Родная моя, — Иван поцеловал племянницу в румяную щечку, - я ведь в армию ухожу.
— А когда вернешься, мы с тобой и Колей в прятки сыграем?
— Обязательно, но ты уже тогда будешь совсем большая.
— Галя, отпускай Ивана, — суетилась бабушка, — нам надо идти, а то опоздаем.
Галя еще раз обняла Ивана, крепко-крепко, как только могла.
— А ты мне письмо напишешь?
— Обязательно!

Его первое письмо ждали с нескрываемым нетерпением: где он, как, далеко ли от дома будет находиться его воинская часть? Вскоре на все вопросы Иван дал ответ: попал служить в Фергану, в гвардейский парашютно-десантный полк. Сейчас проходит курс молодого бойца, все нормально.

Конечно, родные беспокоились за него. Немного успокаивало лишь то что вместе с ним служат его земляки, которые тоже призывались от Куйбышевского горвоенкомата, а среди них его близкий друг Александр Панов — они вместе учились в СГПТУ. Если будут держаться друг за дружку, то уж точно не пропадут. Да и не такой Иван человек, что за ним нужен глаз да глаз. Парень он честный, самостоятельный, добросовестный. Все будет хорошо.

Из воспоминаний классного руководителя Зинаиды Александровны Федоровой:

«Ваня Митрохин... Произношу это имя, и сразу перед глазами встает его лицо, улыбчивое и юное. Он был жизнерадостным человеком, и без улыбки его трудно представить. Смерть всегда страшна, в каком бы возрасте она ни подкарауливала человека. А когда этот только начинал жить... Трудно говорить об этом, но какой уже год жизнь идет без него, и за партой улыбается новому дню какой-то другой мальчишка...

Каким Ваня остался в моей памяти? Очень трудолюбивым. К сожалению, не в учебе, она у него как-то не шла. Но если нужно было собрать металлолом, то он умудрялся натаскать себе во двор целую машину ржавых кроватей, тазов, велосипедов. Он работал на посадке деревьев у памятника «Борцам за власть Советов» с таким огоньком, что даже самые ленивые брались за дело.

И еще Ваня был добрым. Но у него была не та доброта, что от слабости. Нет, физически он был развит хорошо, но задирой никогда не был, всегда малышню защищал.

К девчонкам относился бережно и деликатно, может, потому, что рос вместе с сестренками. Его душе было чуждо бахвальство, желание выделиться. Его уважали за цельность характера, за то, что он был настоящим другом, из тех, что познаются в беде. Гостеприимный, дружный дом Митрохиных всегда был открыт для ребят.

Никогда не забуду, каким серьезным было лицо Вани, когда он слушал рассказ бывшей медсестры А. Журавлевой на уроке Мужества. Ее взволнованный рассказ о героизме простых парней и девчонок в годы Великой Отечественной войны не мог никого оставить равнодушным. И кто знает, может быть, именно в эти мгновения в Ваниной душе зарождалась гордость за наш народ и мужество советского солдата».
Задумайтесь...

В мирное время, когда одноклассники Вани учились, дружили, обзаводились семьями, он и его друзья воевали. И погибали, если этого требовал долг.

На школьный выпускной вечер Иван пришел чуточку пораньше. Как-то грустно отзвенел последний звонок, в белых платьях и строгих костюмах в вихре вальса откружились одноклассники. Потом вместе с ними он пошел встречать рассвет. Ребята взошли на мост, было шумно и не умолкали разговоры. И вот над горизонтом показался краешек оранжевого круга. Все, у кого были воздушные шары, бросили их на плавно бегущие волны. Они, медленно качаясь, поплыли, постепенно скрываясь из виду. Все притихли. Казалось, это уплывает детство, беззаботные школьные годы, что-то очень хорошее. Молодые, искренние, полные сил и добра, они стояли, задумавшись: что их ждет впереди?

И хотя письма от Ивана были нечастыми гостями в семье Митрохиных, родные и близкие не обижались на него. Вчитываясь в скупые Ванины строчки, они понимали — было бы время, весточки от него приходили бы гораздо чаще. Но даже эти небольшие послания, в которые он вкладывал полевые цветы для мамы и сестер, были как бальзам на сердце: Ваня писал, что служба у него идет хорошо, и он не жалеет, что не воспользовался отсрочкой от призыва в армию, которую ему предоставлял военкомат. Он хотел идти служить вместе с друзьями. И пробегая по строчкам, написанным рукой сына, мама мысленно успокаивала себя, что не зря уговорила военкома, что у сына все хорошо.

На официальное заявление правительства о вводе ограниченного контингента советских войск в Афганистан Мария Тимофеевна не обратила внимания. Работа, хозяйство, воспитание дочерей. После того как умер муж, а Иван ушел в армию, все эти заботы легли на ее плечи. И, может быть, она и потом не торопилась бы включать телевизор, когда подходило время начала информационных программ, если бы не коротенькое письмо от Ивана в начале января. В нем Ваня писал, что их с техникой 25 декабря 1979 года погрузили в самолет и отправили в Кабул. «Знакомый город. Где же он находится? — в первый момент подумала Мария Тимофеевна. — Ах да, Афганистан».

И сердце-вещун замерло в ожидании беды. Ведь сообщения из этой страны были с тревожными нотками: апрельская революция, земельная реформа, интернациональный долг, противники прогрессивных преобразований, в памяти всплывали цитаты из информационных сообщений. С этого дня она слушала все новости, которые приходили оттуда.

Репортажи из Афганистана были спокойными. И та боль, которая кольнула сердце, когда от Ивана пришло письмо из Афганистана, стала Марией Тимофеевной потихоньку забываться: вроде его служба на новом месте ничем не отличалась от прежней. «Получил ваши письма, 12 штук. Но отвечаю не сразу, времени не было. Живем помаленьку, здоровье нормальное. К жаре трудно привыкать. Ольга и Надя, не обижайтесь на меня за то, что цветов вам не выслал. Сейчас они высохли. Не все, конечно. Но у нас в округе их не видать. Если будут в другом месте, то вышлю».

А в конце мая 1980 года Иван прислал заметку гвардии рядового Ю. Максимова «Трудный перевал», которая была опубликована в газете ТуркВО «Фрунзевец». Ее написал сослуживец Митрохина. Наверное, это был наиболее подробный рассказ о том, как служат Иван и его товарищи в Афганистане. Но рассказ неполный. Настоящую правду Мария Тимофеевна узнает гораздо позже.

«Горы, замшелые скалы обступили со всех сторон узкую дорогу, длинной тонкой змейкой вьющуюся над пропастью. Хозяева гор — орлы медленно парили над ущельем, потревоженные гулом моторов, шумом людских голосов. Кто же нарушитель покоя этих седых, вечных в своем молчании гор? Колонна БМП с гвардейскими знаками на броне медленно, но уверенно двигалась по дороге, едва не задевая бортами скалы. Стволы орудий направлены вверх, в горы. Ведь в любой момент «противник» мог совершить нападение на колонну, открыть прицельный снайперский огонь. Машины прошли долгий, трудный и опасный путь. Но главное испытание ждало их впереди. На высоте более четырех тысяч метров над уровнем моря роте, в которой служит старший лейтенант В. Тищенко, предстояло преодолеть перевал.

Подразделение подошло к нему днем. Горная дорога начиналась круто и петлеобразно поднималась все выше и выше. Но самым страшным было то, что полноводная горная река вышла из своего русла и сбегала по дороге вниз, размывая дальнейший путь наверх. Последовала команда «Вперед!», и БМП медленно стали подниматься вверх. Большое мастерство потребовалось от механиков-водителей, ведь в любой момент машина могла сползти вниз. В некоторых местах подъема личный состав спешивался и лопатами расчищал дорогу. Люди отвоевывали у гор каждый метp, почти на руках затаскивали технику наверх.

Особенно самоотверженно трудились воины отделения гвардии сержанта А. Степанова. Воины этого отделения гвардии рядовые И. Митрохин и С. Диулин вместе с командиром взвода гвардии лейтенантом В. Буркиным расчистили от валунов несколько поворотов, отвели воду и теперь проводили машины, указывая им правильный путь. Особенно тяжело поднимались приданные роте колесные машины. Вся дорога была завалена грязью от оползней, и теперь машины буксовали и застревали в ней. Одна из машин попала в выбоину и наклонилась над краем пропасти. Под колеса машины были быстро брошены доски, гвардейцы дружно раскачали и вытащили машину. Через некоторое время она смогла продолжить движение.

Но вот дозор сообщил, что впереди новое препятствие — снежный завал. И снова лопаты пошли в ход. Снег комьями полетел в речку. Сержант Швецов, ефрейторы Бойко и Кольянов откапывали целые глыбы, подавая пример остальным. Работали с задором, с шутками.

Но вот, наконец, и это препятствие позади. Победный рев моторов машин, преодолевающих последний подъем, разнесся над перевалом.

Преодолев считавшийся непроходимым для весеннего периода перевал, рота неожиданно вышла в тыл противника и с ходу атаковала его. Фактор внезапности сыграл решающую роль, противник был разбит».

...Луч солнечного света робко проник в комнату. Ночь, черная и безумная, сопротивлялась рассвету и не хотела уходить. Мария Тимофеевна сидела на кровати, простоволосая, заплаканная. Нужно встать, собрать вещи и ехать домой, да нет сил. Одна фраза, которая была в телеграмме, непрестанно кружилась в голове, подавляя все остальные мысли. «Иван погиб, — била она в виски. — Иван погиб». Бешено колотилось сердце. «Глупая, бестолковая, зачем же ты ходила к военкому? Может быть, все бы иначе сложилось. А вдруг это ошибка?» — вспыхнувшая слабым огоньком надежда погасла.

Дома ее ждала телеграмма от командования части, датированная 6 июля 1980 года. «Ваш сын, стрелок, помощник гранатометчика 7-й парашютно-десантной роты гвардии рядовой Митрохин Иван Александрович, выполняя боевое задание, верный военной присяге, проявив геройство и мужество, погиб 5 июля 1980 года».

После высадки в Кабуле гвардейский парашютно-десантный полк спустя некоторое время был передислоцирован в Баграм. Десантники разбили палаточный лагерь, и дни разделились на боевые и те, что на базе. Первые перевешивали — одна операция сменяла другую: захват складов с оружием, уничтожение бандформирований в горах, поддержка подразделений афганской армии. И, как вспоминают сослуживцы, всегда в числе первых был Иван.

На одну из таких операций 5 июля 1980 года уходил батальон. Машина, в которой находился Иван Митрохин, была в голове колонны. Шли медленно, то и дело останавливаясь, — саперы проверяли дорогу и уже обезвредили несколько мин, установленных душманами. Но, видимо, один из смертельных сюрпризов они пропустили. Приблизительно на десятом километре от Баграма в голове колонны раздался сильный взрыв, и в ночной темноте вспыхнуло зарево. Это подорвалась на мине боевая машина, в экипаж которой входил Иван Митрохин. В живых из членов экипажа никто не остался.

Об этом Марии Тимофеевне рассказал Александр Панов. Боевым орденом рядовой Иван Митрохин был награжден посмертно.

Из воспоминаний одноклассника Андрея Шехерева:

«Есть люди как звезды. Звезда погасла, а свет ее еще долго идет к людям. Так и хороший человек, уйдя из жизни, продолжает светить людям добротой и красотой своих дел».