История

 

Уже около 10 часов утром возле ворот «Каинсктранса» стояла небольшая группа пожилых людей. В руках женщин сумки, погребальные венки, цветы. Мужчины держат завернутый в мешковину инструмент: косу топор. Когда подошел небольшой ПАЗик, все зашли в салон пышущего летним зноем автобуса. Это не совсем обычные пассажиры. И конечная точка маршрута у них одна - в деревню, которая была стерта с карты Куйбышевского района в начале 50-ых годов прошлого века.

 

Более 40 минут ПАЗик пылил по старому Московскому тракту. Проехали Осиново, свернули на Вешняки. Эта деревня стоит прямо на берегу Омки. А там, на другом берегу виднеются дома Павловки. В Вешняках теперь живут не более 40 человек. Да и те в основном пенсионного и предпенсионного возраста. А наш автобус бежит дальше. Дорога уже лежит лесом. По сути это и не дорога, а колея, пробитая между деревьями. Летом в сухую погоду, какая стоит сегодня, проехать можно. А что делать в весеннюю или осеннюю распутицу? Я уж не говорю про зиму. Метели так плотно закупорят малейшие просветы между деревьями, что через лес пробраться сможет только заяц. «Неужели там, за густыми кронами когда-то жили люди? - подумалось мне. - Сеяли хлеб, пасли тучные стада, растили своих детей, жили с думками на лучшую жизнь. «Сеяли», «пасли», «растили» - все в прошедшем времени.

 

Заковыристая штука эта судьба - возьмет, и как ластиком, сотрет с лица земли города и веси. До сих пор люди ищут хоть какие-то следы легендарной Атлантиды. А вот деревню Козино искать не надо. Осталась она в памяти людской. Есть и материальное подтверждение ее былого существования». И как бы в подтверждение моих мыслей автобус выехал на огромную, размером чуть ли не с два футбольных поля поляну. Первое, что бросилось в глаза,- стоящий в окружении берез памятник. К нему мы и подруливаем. На мраморном прямоугольнике поминальная доска с фамилиями: Бобровские, Соломатины, Третьяковы, Агеев... Здесь увековечены имена тех, кто ушли на войну в 1941 году, а домой в победном 1945 обратно не вернулись.

Летописи деревни Козино, конечно никто не вел. Но говорят, что первые дома на пригорке, с которого видно берега Омки, появились здесь около двух сотен лет назад. Село росло, ширилось, тянулось своей улицей поближе к реке. Дома ставили крепкие, добротные, некоторые крыли даже листовым железом. Любому заезжему было видно, что народ здесь не только работящий, но и чистоплотный - до того аккуратны и прибраны дворы.

Из года в год народу в Козино прибавлялось. Здесь не принято было обходиться одним-двумя ребятишками, минимум - четыре-пять. Вон, какие стайки мальчишек и девчонок играли на берегу или помогали родителям на огромнейших огородах. Деревня крепчала, росла. Уже тесно становилось домам на одной улице. И буквально перед войной начала организовываться вторая.

Начала и заглохла. Сорок мужиков надели солдатские шинели в 41-ом. Остались в Козино, считай, одни бабы. На них легли все тяготы сельскохозяйственных работ. Надо сказать, перед войной колхоз «Активист» считался одним из самых богатых в районе. Но без крепких мужских рук трудно было сохранить былую славу передового хозяйства. «Вот вернутся наши мужики, и жизнь наладится», - мечтали женщины. Но не сбылись их мечты. С фронта приехали из сорока только четверо.

После войны деревня кое-как просуществовала еще с десяток лет. А потом население начало резко уменьшаться - народ покидал когда-то обихоженные дома. В те времена жизнь была суровая, по-доброму из сел начальство людей не отпускало. Поэтому козинцы убегали из родной деревни под покровом темноты. «Я хорошо помню, как ночью мама собрала в наволочки вещи, одела нас, запрягла корову в телегу, - вспоминает Мария Федоровна Сафонова. - Едем мы по лесу, а мама нет-нет да остановится, приложит ухо к земле и слушает - не хватились ли беглецов, не снарядили ли погоню».

К 50-ым годам село обезлюдело. В конце концов, оставшиеся без присмотра хозяев дома разобрали и перевезли в Красино. Вот так перестало существовать Козино. Смотришь на покрытые сочной травой местные просторы и не даже не веришь, что, два века назад приходили сюда люди, доставали из телег топоры и пилы, ставили дома. Лишь памятник с черными буквами имен и фамилий напоминает - здесь жила деревня. И эти пожилые люди, вышедшие из пыльного ПАЗика, - те самые ребятишки, что перед войной бегали по сельской улице, играли на берегу реки, протекавшей буквально за огородами. «Во-он там стоял наш дом», - показывает рукой на виднеющиеся вдали две березы Владимир Максимович Бобровский.

А между тем мужики налаживают косы (надо убрать вокруг оградки буйство трав), расчехляют топоры (надо подрезать дерн, перед тем как посадить цветы). Женщины суетятся с сумками, прибираются в оградке.

Этот памятник, сияющий свежей краской (постарались школьники, которых перед приездом козинцев привозил сюда бывший глава Осиновского сельского Совета Василий Васильевич Жабинцев) вписался в местный ландшафт в 1981 году. А появился он здесь следующим образом. После гибели деревни бывшие коэинцы, осевшие в своей основной массе в Куйбышеве, не забыли, из каких мест они родом. Инициативу проявили братья Анатолий Ефимович и Александр Ефимович Третьяковы, Геннадий Федорович Соломатин. Именно они выдвинули идею установить на месте бывшей деревни памятник дедам и отцам, сложившим свои головы на далеких полях войны. Другие козинцы горячо поддержали доброе начинание: одни - деньгами, вторые - стройматериалом, третьи - автотехникой... Три года прошло от того дня, когда мужики взялись за дело. И 14 июня, в канун сорокалетия начала Великой Отечественной войны почти все козинцы собрались на поляне, где уже высился новенький обелиск. Поставили его на том самом месте, где в 1941-м году народ сошелся на митинг по случаю войны, на том самом месте, откуда козинские мужики в последний paз посмотрели на родную деревню, прежде чем уйти навсегда.

Митинг, на который козинцы собрались в 1981 году, был таким же недолгим, как и 41-ом. Длинных речей не говорили. Помянули всех, чьи имена отливали черным металлом на розовой плите, поклонились в пояс всем, благодаря кому память о земляках навечно впаялась в мрамор. И стоящие кругом возле оградки люди прекрасно понимали: этот памятник козинцы поставили не только солдатам, а, по сути, своей деревне, которая осталась лишь в воспоминаниях.

И вот сегодня, спустя еще 27 лет, новая встреча земляков у мраморного памятника. Только вот лица уже другие. Ведь теперь приехали сюда уже не те солдатки, что провожали с пригорка своих мужиков на войну, а их дети.

И будет следующий день, и будет следующий год, и впереди еще много, много лет И обязательно будут приезжать к обелиску другие родом из Козино, только по рассказам знающие о деревне, в которой некогда жили их деды и прадеды.

Не сметут эту память о былом злые зимние метели, не затопит ее весеннее половодье. И ты, случайный путник, когда забредешь на этот пригорок, где под сенью подружек-берез стоит памятник, не забудь поклониться ему, не забудь поклониться всем деревням, от которых остались только имена. Ведь, по сути, все мы родом из деревни.