Исторические сведения о Каинске и окрестностях, научные труды и воспоминания проезжающих и местных жителей Опции

[ольга1950]

О Сибирском (Московском) тракте на территории НСО

А. В. Матвеев. Изменение сети сухопутных коммуникаций Омского Прииртышья во второй трети XVIII – начале XIX вв.

Настоящей работой автор продолжает серию очерков по истории развития сухопутных дорог на территории нашего края...

Новый этап освоения русским населением сухопутных дорог начался с выполнения нового сенатского указа 1733 г. об устройстве почт. С реализацией этого документа обычно связывают начало строительства Сибирского тракта.

...Сибирская администрация проявляла особое внимание к этому участку важнейшей магистрали и еще в 1732 г. в специальной инструкции приказывала учредить форпосты и разъезды в Барабинской степи для охраны стратегической магистрали.

И.Г. Гмелин, в 1741 г. возвращавшийся из Восточной Сибири, ехал от Усть-Тартасского форпоста на север вдоль рр. Тартасс и Изес и через болота до р. Тары и далее вдоль ее берега. Ученый описал состояние пути. Он отмечал, что дорога во многих местах была топкая и кочковатая; указывал, что на этом пути, кроме форпостов и татарских деревень, не было никаких населенных пунктов. Негде было сменить лошадей, поэтому периодически останавливались для кормления их в определенных урочищах или около татарских деревень...

...Устройство тракта было медленным по причине малочисленности населения в Барабинской степи. Неудача с переселением на Барабинский тракт ямщиков из Демьяновского и Самарского ямов привела к необходимости заселения маршрута ссыльными в счет рекрут из Европейской России. Однако ссыльных селили уже на новом маршруте почтового тракта.

...Еще в 1755 г. прапорщику Якову Укусникову поручено было обследовать места восточнее Иртыша и наметить трассу дороги на Каинск в обход болотистого Угуйского волока. Укусников определил, что новую дорогу можно будет проложить от д. Артынской Подволошной (правый берег р. Иртыш, напротив Татмыцкой слободы) на восток через болота до р. Тарки – притока Оми и далее до Усть-Тартасского форпоста16. В своем рапорте 12 января 1756 г. Укусников писал, что мест для «учинения поселений в Барабинской степи много около реки Оми, где годного на строение и на дрова березового лесу и пахотной земли, сенных и скотских мест имеется достаточно»17. Новая дорога была намечена. Однако процесс ее заселения затянулся18. В 1761 г. сибирский губернатор Соймонов писал, что «через Барабинскую степь более 600 верст, места пустые, и от Тары к Томску подводы отправляют уездные крестьяне и разночинцы с великою тягостью».

Активное использование «новой дороги через Барабинскую степь» началось после указов от 22 января, 6 августа 1762 г. и 20 июня 1763 г. На дороге было устроено 6 зимовий (почтовых станов): Буторино, Резино, Новоселово, Назарово, Хохлово, Брязгово. Обязанность выполнять почтовую гоньбу была возложена на тарских крестьян. Однако обычным было явление, когда на почтовых станциях не было лошадей...

Весь текст: http://museum.omskelecom.ru/OGIK/Izvestiya_11/matveev.htm

[Петрович]

...Чем далее ехали по Сибири, тем более примечали уменьшение населения; хотя места сии могут имеет несравненно большее. Земля почти всюду прекрасна и плодоносна; проехав Уральские горы местоположение становится по большей части ровное, особливо по Барабинской степи, которая хотя называется сим именем, однако не есть собственно степь; но представляет всюду приятные перемены в видах, происходящие от множества березовых рощ, рассеянных по всему пространству сей обширной равнины. He доезжая Барабинской степи и проехав оную, находит по всюду прекраснейшие лиственничные и сосновые леса, так и некоторые других родов деревья.

Вся Сибирь, особенно Барабинская степь, отменно изобилует дичью; ибо по оной чрезвычайно много озер и болот. Уток можно стрелять, не выходя даже из кибитки. Сверх сего там водятся гуси, журавли, лебеди, тетерева и иные роды птиц. Жители Барабинской степи шьют большие одеяла из кож, содранных с голов селезней, и продают их весьма дешево.

Избыточество и доброта трав на Барабинской степи делают то, что лошади там скоро размножаются и продаются весьма дешево; но неимение текучих вод, производит частые скотские падежи, при отвращении коих, жители могли бы весьма разбогатеть. От сей же думаю причины, появляются, иногда прилипчивые болезни и между людьми. На всем пространстве Барабинской степи, протекает одна только река Омь, при коей лежит город Каинск, похожий более на деревню.

Летом на степи сей такое множество оводов, что они заедают иногда лошадей до смерти; мошки же невероятно сколько, так что крестьяне всегда носят волосяные сетки на лице, пашут по ночам только, и беспрестанно имеют курева в домах своих, дабы густой дым не позволял в оные мошке набиваться.

В одной деревне рассказывали нам, не давно случившееся печальное приключение. Купец с поверенным проезжали здесь на почтовых лошадях и последний обыкновенно весьма усердно поил и купца и ямщика. В одну ночь, как он напоил их чрезвычайно много, вздумал исполнить злодейское свое намерение. Он бил обухом купца и ямщика до того, что считая их умершими, приехал на станцию где сказал, что напавшие на них разбойники убили двух его товарищей и просил, чтобы с сей станции везли его куда хотят, в Петербург или в Иркутск. Слова его показались подозрительными, почему и был он задержан. через двое суток ямщик и купец опомнились; но первый не доходя станции умер, a второй прийдя на оную говорил, что они были биты разбойниками; но весьма удивился увидев свою кибитку и товарища, коего почитал уже мертвым. Тогда сей поверенный признался в своем злодеянии, a купец через два дня умер.

Давыдов Гавриил Иванович. Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова, писанное сим последним. СПб, 1810.

[Петрович]

Достаточно интересные сведения о Каинске нашлись в сборнике "Известия Сибирского отделения Академии наук СССР" за 1980 год - это хорошо известное исследование член-корр. СО РАН СССР Леонида Михайловича Горюшкина.

Л.М. Горюшкин
Каинск (Куйбышев) в дооктябрьский период

В 1722 г. в процессе хозяйственного освоения русским народом Сибири в центре Барабинской степи, в районе слияния речки Каинки с Омью возник г. Каинск, ныне г. Куйбышев Новосибирской области. Его история в период капитализма — это частичка общей истории сибирского края и всей страны. В настоящей статье мы остановимся лишь на некоторых фрагментах этой истории, рассматривая г. Каинск в единстве и взаимосвязи со всем уездом [1].

«Улицы, выходящие на площадь, далеко не завидны: каменных зданий во всем городе нет, мостовых и всякого искусственного освещения — тоже, тротуаров мало, да и не в порядке… Всех вообще зданий в городе считается 406; церквей 2 (каменный собор и деревянный храм на кладбище), 1 еврейская молитвенная школа, 2 винных склада и 32 питейных дома». Так газета «Томские губернские ведомости» за 11 июня 1865 г. в одной из своих корреспонденций описывала внешний облик Каинска. В результате притока переселенцев из Европейской России и естественного прироста население города за 40 лет (с 1823 по 1863 г.) выросло с 1625 до 3345 чел.

По сословиям они распределялись следующим образом: мещан — 1815 чел., военных — 481, дворян потомственных и личных — 379, «отставных нижних чинов» — 140, купцов — 113, крестьян — 103, ссыльно-поселенцев — 89, духовенства — 22 и прочих 203 [2]. Состав населения отражал положение города как административно-торгового центра Каинского округа, включавшего 9 волостей и 7 управ. В Каинске находилась администрация округа со штатом чиновников и полицейских, здесь располагались небольшие воинские отряды. В середине 60-х годов XIX в. в городе действовало более десятка частных купеческих лавок, гостиный двор с набором мелких торговых точек. Промышленность, выраставшая на базе ремесла, специализировалась на обработке сельскохозяйственного сырья и удовлетворяла местные нужды. В 1864 г. в Каинске насчитывалось 11 различных мелких предприятий (кожевенных, мыловаренных, салотопенных, свечных и др.) с годовой суммой производства в 12,3 тыс. руб.[3] Вместе с зарождением промышленности началось формирование местного отряда рабочих. Но даже для такого небольшого города, как Каинск, бюджет его был непропорционально мал. На 1871 г. он составлял 5141 руб., а главное, расходовался непроизводительно. 57 — 58% бюджета уходило на содержание городского управления, полицейского и судебного аппарата, а вместе с расходами на наем и содержание помещений — около 80%.

1 Подробнее о Каинском уезде см.: Горюшкин Л. М. Из истории Каинска в дореволюционный период. — В кн.: Исторические аспекты экономического и социального развития Сибири, ч. 1. Новосибирск. 1978, с. 49 — 65.
2 Томские губернские ведомости, 1865. 11 июня.
3 Историко-статистическое описание городов Томской губернии. Составлено исправляющим должность Секретаря Томского Губернского статистического комитета кн. Костровым. Томск, б/г, с. 66.

Продолжение следует...

[Петрович]

За вычетом небольших расходов на общественные, благотворительные и другие нужды на благоустройство оставалось всего 30 руб.[4] Неудивительно, что внешний вид города не отличался привлекательностью. Дворы горожан, многие улицы и базарная площадь были завалены навозом, и когда его сжигали, город покрывался облаком едкого дыма [5]. Не выделялось достаточных средств и на противопожарную службу. Сплошь застроенный деревянными домами Каинск страдал от частых пожаров, приносивших трудовому населению большие убытки. Так, в результате пожара, начавшегося 20 мая 1867 г. (у мещанина Юсупова вспыхнула баня), сгорела 1/3 города— 112 домов и 27 флигелей, без крова остались десятки семей малоимущих горожан. За пренебрежение к элементарным нуждам города были «наказаны» и местные «блюстители порядка»: сгорели здания окружного и земского судов, городской полиции[6].

Городское управление находилось в руках купцов. Составляя немногим более 3% жителей города, они занимали около 2/5 всех депутатских мест в городской думе[7]. Под ее прикрытием совершались различные сделки, направленные на ограбление трудового населения. Каинская городская управа упорно отказывалась ограничить число питейных заведений в городе, ибо это было невыгодно виноторговцам, «людям, всесильным в обществе». Она разрешала открытие все новых трактиров и в том числе на местах, запрещенных законом,— на базарной площади, — где самый доходный кабак принадлежал председателю управы виноторговцу П. В. Попову. Лучшие из общественных земель, ежегодно арендуемых городской беднотой, мещанами, управа за более низкую плату передала торговцам вином бр. Ерофеевым. Те огородили пригородный луг и фактически лишили население удобного места для пастьбы скота[8]. Член городской управы П. С. Иванов занимался вымогательством, обещая мещанам отвести купленную у города землю лишь в том случае, если они подарят ему иноходца[9]. С введением в Каинске «Городового положения» Городская дума по-прежнему взимала с мещан одновременно подушную подать и налог с недвижимого имущества, возлагала на них различные натуральные повинности, которые должны были исполняться на средства городского бюджета [10].

К концу XIX в. население Каинска выросло до 5858 чел., а число домов увеличилось до 600. Но по-прежнему город оставался деревянным, с мизерным бюджетом, составлявшим примерно 11 тыс. руб. в год[11]. Это объяснялось общей отсталостью промышленности и городов Сибири в условиях царской России, и Каинск в этом отношении не представлял исключения. С проведением Транссибирской магистрали количество городов и городского населения в Сибири заметно увеличилось. И частности, число жителей второго в Каинском уезде поселения городского типа — Барабинска, преобразованного из железнодорожной станции в безуездный город, выросло с 1884 чел. в 1907 г. до 5631 чел. в 1917 г. Каинск, оставшийся в стороне от железной дороги, в начале ХХ в. рос очень медленно. В 1913 г. его население составляло около 6 тыс. чел., но в связи с призывами мужчин в армию в период первой мировой войны сократилось до 4321 чел. (1917 г.)[12].

4 Томские губернские ведомости, 1871, 2 января.
5 Сибирская газета. 1888. 22 мая.
6 Томские губернские ведомости. 1867. 9 июня.
7 Там же. 1870. 7 февраля.
8 Сибирская газета. 1882, 24 января.
9 Там же, 1888, 22 июля.
10 Сибирская газета. 1882, 21 февраля.
11 Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Вып. 2. Население городов по переписи 28 января 1897 года. Спб., 1807. с. 36; Энциклопедический словарь. Изд. Ф. А. Брокгауз и И. Л. Эфрон, т. 13. А. Спб., 1804, с. 930.
12 Сарапулкин И. В. Каинский уезд. Б. м., б. г., с. 3. *

* Сарапулкин, И. В. Каинский уезд, Экономико-стат. описание уезда, волостей и городов Каинска и Барабинска по данным 1917, 1920 и 1923 гг. Каинск, 1924.

[Петрович]

С 1804 г. до конца XIX века Каинск являлся административным центром одноименного округа, а затем – одного из семи уездов Томской губернии. Однако функции его как города не ограничивались только административными. Несмотря на небольшие размеры, Каинск в период империализма — один из крупных экономических центров Западной Сибири. В одной из своих работ известный экономист и статистик В. Я. Нагнибеда привел интересные данные переписи 1917 г. об основных пунктах сбыта населением сельскохозяйственных продуктов и покупки предметов хозяйственного и личного обихода. В Каинском уезде он выделил три таких пункта — Каинск, ст. Татарскую и ст. Каргат. К Каинску как торговому центру тяготела большая территория, на которой располагалось около двух десятков волостей и более 350 селений с 27 374 крестьянскими хозяйствами и 164 тыс. населения [13]. Земледелием и скотоводством занималась и часть городского населения. В 1917 г. в Барабинске свой посев имели 14 хозяйств, или 1,2% от общего числа, и засевали в среднем по 2,3 дес. на двор, в Каинске — 44 хозяйства (3,2%, в среднем по 3,6 дес.)[14]. Перепись 1917 г. зарегистрировала в Каинске 2638 голов всякого скота, в Барабинске — 1574 [15]. Горожане держали преимущественно лошадей, что было связано с довольно широким распространением извозного промысла, и коров. Причем в Каинске как число хозяйств, занятых земледелием и скотоводством, так и количество посева и скота в расчете на один двор было выше, чем в Барабинске, что свидетельствовало о более тесной связи с сельским хозяйством жителей Каинска, расположенного несколько в стороне от основной железнодорожной линии.

С 1899 по 1912 г. в Каинском уезде число маслозаводов увеличилось с 90 до 433, количество производимого масла — с 41 до 182,4 тыс. пудов, а стоимость его — с 410 до 2531 тыс. руб. Около десятка маслозаводов, принадлежащих купцам, работало в самом Каинске. Здесь же находилась контора отделения Союза сибирских маслодельных артелей и одна из шести имевшихся в Сибири лабораторий по молочному хозяйству (остальные — в Кургане, Омске, Семипалатинске, Барнауле, Томске)[16].

По числу маслозаводов в расчете на 100 кв. верст Каинский уезд делил первое — второе места с Барнаульским, а по производству масла занимал второе место в Томской губернии после Барнаульского уезда [17]. Каинск как торговый центр служил местом сбыта крестьянской продукции. Здесь уже в 60-е годы XIX в. действовала ярмарка, третья в Томской губернии по стоимости привозимых товаров (после Никольской ярмарки в Сузунском заводе и ярмарки в с. Воскресенском Каинского округа) [18]. В конце XIX в. в городе ежегодно проводились две ярмарки (в июле и в ноябре) с оборотом в 70 тыс. руб., а накануне первой мировой войны — 3 ярмарки (торговый оборот — 400 тыс. руб.) [19]. В еженедельные базарные и особенно ярмарочные дни город наполняли сотни приезжих торговцев, крестьян и ремесленников, останавливавшихся в домах горожан (гостиниц в Каинске не было). На базарах и ярмарках в городе и крупных селениях (всего в уезде имелось 22 ярмарки на 1910 г.) сбывалось примерно 2/3 всей крестьянской продукции[20].

13 Нагнибеда В. Я. Томская губерния. Стат. очерк. 2-е доп. изд. Томск, 1920. с. 29.
14 Сарапулкин И. В. Указ. соч., с. 8. 18. 22.
15 Нагнибеда В. Я. Указ. соч., с. 21; Сарапулкин И. В. Указ. соч., с. 7-8.
16 Жизнь Сибири. 1924. No 3—4, с. 71—72.
17 Степаненко И. Ф., Комков М. П. Сибирское маслоделие. Новосибирск, 1928, с. 30; Головачев П. М. Экономическая география Сибири. М., 1914, с. 109.
18 Томские губернские ведомости, 1864, 1 мая.
19 Сибирский наблюдатель, 1904, № 3; Энциклопедический словарь русского библиографического института, «Гранат», т. 23, стлб. 146.
20 Сельскохозяйственный обзор Томской губернии за 1913 год. Томск, 1914, с. 73-74.

[Петрович]

Скупкой масла у крестьян занималась контора Союза сибирских маслодельных артелей и действовавшие в Каинске торговые фирмы бр. Ерофеевых, Карла Гольбека, Мариупольского и др. Как торговый центр Каинск концентрировал сельскохозяйственную продукцию для вывоза ее в центр страны и за границу; с другой стороны, являлся распределительным пунктом возимых промышленных товаров по всему уезду. Из Каинска вывозились хлеб, масло, мясо, кожи, битая дичь, пушнина, рыба и пр., а ввозились сельскохозяйственные машины, оборудование маслозаводов, мануфактура, чай, сахар, различные металлические изделия. В начале ХХ в. в Сибири имелось 12 крупных пунктов вывоза масла, в числе которых Каинск занимал четвертое место после Барнаула, Омска и Кургана. В 1913 г. из Каинска отправлено 364,7 тыс. пуд. масла [21]. Большая часть сибирского масла, и в том числе Барабинского, вывозилась за границу — в Англию, Данию, Германию и другие страны. Избегая торгового посредничества датских маслоэкспортеров, фирма «Бр. Ерофеевы в Каинске» установила прямую связь с лондонским рынком. «Товарищество каинских маслоделов» («Сибирское товарищество»), возникшее летом 1907 г. на ст. Чаны, имело торговую контору в Гамбурге [22]. В Каинске действовала скотобойня, на которой ежегодно забивалось более 4 тыс. голов скота, преимущественно крупного[23]. В 1914 г. отсюда отправлено 138 тыс. пуд. мяса в Петроград, Москву, Тулу, Калугу и другие города. Кроме того, вывезено в Европейскую Россию из Каргата и Татарска по 108 тыс. мяса [24].

Накануне первой мировой войны в Каинске имелось 89 мелких торговых лавок по распродаже населению уезда промышленных товаров, преимущественно ввозимых из европейской части России, и сельскохозяйственных машин — из заграницы. Их торговый оборот превышал 18 млн. руб.[25] Эти торговые заведения принадлежали местным купцам и предпринимателям из Европейской России. Малонаселенный Каинск отличался большой концентрацией купеческих капиталов. По стоимости недвижимого имущества, облагаемого налогом, Каинск в 1905 г. стоял впереди таких городов, как Новониколаевск, Кузнецк, Мариинск [26]. Торговыми операциями в городе занимались также семь агентурных контор различных торговых фирм, правления которых находились в других городах, одна банковская контора и предприниматели Сибирского торгового и Русского для внешней торговли банков [27].

Промышленность в Каинске была развита значительно слабее торговли. В начале 90-х годов XIX в. в городе имелось 42 ремесленно-промышленных заведения с годовой суммой производства в 315 тыс. руб. Среди них пять кирпичных мастерских, каждая из которых производила продукции в среднем всего на 330 руб., три кожевенных предприятия со средней стоимостью производимой продукции 270 руб. на одну мастерскую, четыре салотопни, восемь мельниц, одна мыловарня и т.д.

21 Справочный листок по сельскому хозяйству и артельному маслоделию., 1915, №4, с. 47; Головачев П. М. Указ. соч. с. 111.
22 Отчет правительственного агронома по Томской губернии за 1899 год департаменту земледелия. Томск. 1900, с. 20; Балакшин А. И. Об упорядочении маслодельной промышленности в Сибири и об улучшении техники маслодельного производства. Доклад директора Союза сибирских маслодельных артелей, читанный на съезде маслоэкспортеров в Омске в декабре 1900 г. Б. г. и м., с. 9.
23 ЦГИАЛ. ф. 1290. оп. 5. д. 240. л. 27.
24 Статистические материалы по мясопродовольственному делу в России. Пг., 1916, с. 116.
25 Сарапулкин И. В. Указ. соч., с. 29-30.
26 Весь Новониколаевск. Адресно-справочная книга на 1924-25 гг. Новониколаевск, 1924.
27 Сарапулкин И. В. Указ. соч., с. (?).

[Петрович]

К 1910 году общая сумма производства этих 42 заведений оставалась такой же незначительной — 557 тыс. руб., а общее число рабочих составляло 357 чел.[28] Каковы были эти «промышленные» предприятия, можно судить хотя бы по тому, что половина их размещалась в жилых домах. Из общего числа рабочих 200 чел. трудились на винокуренном заводе, единственном заметном предприятии на долю которого приходилась и подавляющая часть стоимости всей производимой продукции (500 тыс. руб.)[29]. Вплоть до Советской власти Каинск оставался купеческо-мещанским городом с незначительной обрабатывающей промышленностью полукустарного типа.

Положение основной категории наемных рабочих, занятых в маслодельной промышленности (кочегары, погонщики лошадей, сборщики молока и др.), было тяжелым. На большинстве предприятий с ручной или конной двигательной силой рабочий день составлял 13 — 15 ч, а на некоторых достигал 16—20 ч.[30]. Рабочие получали 6—8 руб. в месяц с хозяйскими харчами, обедали и спали на заводе. О тяжелейшем положении маслодельных рабочих говорилось на съезде деятелей молочного хозяйства в Томске в 1903 г.: «Всем нам известно, что условия, в которые поставлены рабочие на маслодельных заводах, в высшей степени ненормальны: продолжительность рабочего дня совершенно ничем не ограничена, сплошь и рядом растягивается в горячую пору до 20 и даже до 24 часов, никогда не понижаясь ниже 12—14 часов в сутки. Антисанитарные условия вредно влияют на здоровье рабочих, отсутствие при заводе особых помещений влечет за собою то, что этим последним приходится обедать и спать на заводе в его душной атмосфере; опасность травматических повреждений, вследствие отсутствия защиты приводных ремней, передаточных валов, шкивов, зубчаток и прочее на паровых и конных заводах очень значительна. Словом, все складывается так, что условия работы на маслозаводе вредны для здоровья рабочих»[31].

Население Каинска и уезда страдало от острого недостатка медицинской помощи. Большие средства, взимаемые с населения в виде податей и налогов, в том числе и на содержание больниц, разворовывались. В середине 70-х годов XIX в. делом каинского окружного исправника Берестова, похитившего 4231 руб., полученных на содержание больницы в Каинске, вынужден был заниматься сенат[32]. Имевшиеся в Каинске две больницы на 48 коек, которые обслуживали многотысячное население всего округа, находились в самом жалком состоянии. Дело не изменилось к лучшему и в начале XX в. К 1910 г. в Каинске действовало две больницы — городская и земская для сельских жителей — всего на 56 коек. В 1910 г. на одного врача в Каинском уезде приходилось 42 тыс. жителей. Неудивительно, что в этом году умерло от оспы 140 чел., скарлатины — 141, дифтерита и крупа — 21, кори — 191, коклюша — 211, тифа сыпного — 10, тифа брюшного — 92, тифа неопределенного — 122, «простого» детского поноса — 572, кровавого поноса – 321 и от водобоязни – 1 чел.[33] В бедственном состоянии находилось школьное и библиотечное дело. В 60-х годах XIX в. и позже в Каинске имелось всего два учебных заведения — уездное училище и женская элементарная школа. При училище действовала небольшая публичная библиотека, единственная в уезде[34].

28 Общее число рабочих на всех промышленных предприятиях Каинского уезда — около 8 тыс. чел.
29 Нагнибеда В. Я. Указ. соч., с. 25; Сарапулкин И. В. Указ. соч., с. 26; ЦГИАЛ, ф. 1290, оп. 5. д. 246, л. 32.
30 Отчет Министерству земледелия и государственных имуществ заведующего Организацией по устройству кооперативных маслодельных товариществ. Спб., 1908, с. 113.
31 Труды Томского съезда деятелей по молочному хозяйству. Томск. 1903, с. 37.
32 Томские губернские ведомости, 1879. 24 марта.
33 Сарапулкин И. В. Указ. соч., с. 14; ЦГИАЛ. ф. 1290, оп. 5, д. 246, л. 18.
34 Томские губернские ведомости, 1865. 11 июня.

[Петрович]

На содержание их использовались мизерные средства[35], но и те часто использовались не по назначению. В школы Каргатского района не выписывалось ни одного педагогического и детского журнала, а деньги, предназначенные для этих целей, чиновник по крестьянским делам использовал для других надобностей[36]. Каинское приходское училище, имевшее в штате всего двух учителей, не могло принять всех желающих, и «еще много детей стучится в запертые двери», как писала губернская газета. Училище находилось в антисанитарном состоянии и требовало ремонта, в нем не хватало парт, но, несмотря на многократные просьбы учителей, городская управа не отпускала необходимые средства[37]. Прошло несколько десятков лет, а состояние школьного дела почти не изменилось к лучшему. По-прежнему не хватало школ и учителей, по-прежнему дети городской и сельской бедноты не могли учиться. В результате к 1917 г. были неграмотными 52% жителей Каинска и 85% населения уезда[38]. Характеризуя народное образование в Каинском уезде накануне 1917 г., одна из газет того времени писала: «Школ в районе очень немного и в большинстве встречаются церковно-приходские школы грамоты. Есть поселки, в которых процент неграмотных свыше 90»[39].

В 1910 г. в Каинске имелась одна публичная библиотека с 4 тыс. книг и 116 читателями из привилегированных слоев населения[40]. На весь город приходилось 11 экземпляров журнала «Нева» и «Вокруг света», выписываемых зажиточными горожанами, и около 50 экземпляров газет «Барабинская степь» и Сибирская жизнь». Накануне первой мировой войны в городе открылся кинотеатр на несколько десятков мест, принадлежавший одному из частных предпринимателей. В том же здании находилась и первая в городе электростанция мощностью в 25 кВт, которая освещала кинотеатр и купеческие дома. В Доме общественных собраний силами местной интеллигенции ставились спектакли. В 1908 г. по инициативе родителей В. В. Куйбышева, приехавших в Каинск на временное жительство к сыну, было создано каинское «Драматическое общество», в которое вошли члены семьи Куйбышевых, учителя, адвокат, местный врач и др. Общество разработало и приняло устав, ставило спектакли, режиссером которых была Юлия Николаевна, мать Валериана Владимировича.

С именем этого видного деятеля большевистской партии и Советского государства связаны яркие страницы в истории города. Рабочие и крестьяне Каинского уезда не мирились с гнетом самодержавия и капитала, вместе с трудящимися массами Сибири и всей страны они участвовали в революционном движении. В 90-х годах XIX в. переселенческая беднота Воскресенской волости после длительной и упорной борьбы захватила арендный участок в 1000 дес. предпринимателя Зверева. Против кулаков-арендаторов выступила беднота дер. Зюзино, Ново-Карапузово, Ново-Щербаково и других селений Каинского уезда[41]. Каинск не остался в стороне от бурных событий революции 1905 — 1907 гг. Летом 1906 г. здесь возникла организация РСДРП, насчитывавшая уже в сентябре до 60 членов. Группа занималась кружковой работой и распространением нелегальной литературы[42].

35 Там же, 1865. 22 января.
36 Там же, 1888. 5 июня.
37 Томские губернские ведомости, 1888. 10 мая.
38 Нагнибеда В. Я. Указ. соч., с. 30-31.
39 Народная газета (Курган). 1916. 10 апреля.
40 Лапшов И. Внешкольное образование на Сибирской дороге. — Сибирские вопросы. 1911. № 35—36, с. 81.
41 Прудникова Т. И. Крестьянское движение в Томской губернии во второй половине XIX века.— Изв. Новосиб. отд. Геогр. об-ва СССР, вып. 4. Новосибирск, 1958. с. 37—39.
42 Ветошкин М. К. Из истории большевистских организаций революционного движения в период подготовки и проведения русской революции. М., 1947, с. 194.

[Фома]

Спасибо Петровичу за интереснейший материал!
Кстати, кто-то иронизировал по поводу того, что Каинск называли "купеческим городом", хотя число купцов по сравнению с остальным не велико. Горюшкин даёт ответ на этот вопрос.
Несколько замечаний по приведённым материалам.
Горюшкин считает город Каинск и поселок при станции Каинск за одно целое, что не верно. Отсюда некоторые ошибки, в одних источниках даются данные как за одно целое, в других делят на поселок и город. Это небрежность многих исследователей. Бурматов А.А. это разделение, в общем, учитывает.
Ну, и дань времени, идеологические штампы. Материал интересный, но опубликован в научном издании, а потому мало доступен. Как говорит сам Петрович, "Респект ему" Я, правда, не знаю, что такое "респект", но надеюсь, не ругательство

[Петрович]

Окончание.
В июле 1907 г. после ареста в Омске царские власти ссылают в Каинск под надзор местной полиции В. В. Куйбышева. Здесь Валериан Владимирович возглавил подпольную большевистскую организацию, развернул революционную работу среди политссыльных города и транспортных рабочих Барабинска. После подпольной работы в Томске в качестве члена партийного комитета и нелегальной деятельности в Петропавловске (там В. В. Куйбышев возглавляет местную большевистскую организацию), он едет в Петербург, но летом 1908 г. подвергается аресту и снова ссылается в Каинск, находится в тюрьме до 1909 г. По выходе из тюрьмы В. В. Куйбышев включается в революционную работу. В апреле 1909 г. он опять был арестован и на 5 месяцев заключен в Каинскую тюрьму[43]. Жители города глубоко чтят память о крупном деятеле большевистской партии и Советского государства В. В. Куйбышеве. По их просьбе Каинск в 1935 г. переименован в г. Куйбышев. В доме, в котором Валериан Владимирович жил во время ссылки, находится музей, а на площади, названной в честь пламенного революционера, ему установлен памятник.

Во время работы V съезда РСДРП лондонскую квартиру В. И. Ленина посетил большевик Н. С. Каржанский. „Я пришел в восторг от чудесного, пахучего сливочного масла", — пишет в своих воспоминаниях Каржанский, — „и уже хотел разразиться репликой о богатстве англичан, как Владимир Ильич сказал: „Да это должно быть наше сибирское". И по-английски обратился с вопросом к хозяйке, и та что-то минуты две ему объясняла, а когда она кончила, он подтвердил мне: „Так и есть, сибирское. Она даже назвала район: Барабинская степь... Мне там пришлось проезжать два раза: в ссылку и обратно. Чудесный край с большим будущим"[44]. В наши дни ленинское предвидение о большом будущем Барабы стало жизненной явью. В результате социалистических преобразований Бараба в годы Советской власти превратилась в край высокомеханизированного сельского хозяйства, а город Куйбышев — в один из промышленных и культурных центров Новосибирской области.

Институт истории, филологии и философии
СО РАН СССР, Новосибирск.

43 Куйбышев В. В. Эпизоды из моей жизни. Куйбышев, Облиздат. 1938, с. 4.
44 «Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине», т. 1. М., 1956, с. 356.

Известия Сибирского отделения Академии наук СССР: Серия общественных наук. №11, вып. 3.

Академия наук СССР, Сибирское отделение. Совет по координации научной деятельности академий союзных республик и филиалов. Изд-во Сибирского отделения Академии наук СССР, 1980

[Петрович]

Сотник Амурского казачьего конного полка Дмитрий Николаевич Пешков в первых числах октября 1889 года возымел твердое желание совершить поездку из Благовещенска-на-Амуре до Петербурга на своем строевом коне с исключительною целью испытать как его выносливость, так и свои собственные силы, отправившись в путь седьмого Ноября месяца сего года...

Д. Н. Пешков. Путевые заметки.

17 (февраля 1890 г.) Восход солнца был до того восхитительный, что будь я художником, нарисовал бы его непременно. Выехал в 10 1/2 ч. утра. Дорога прекрасная до самой Овчинниковой, где я остановился ночевать у Семенова. Полицмейстер присылал за моим видом. Вот наконец и Барабинская степь. Погода пока прекрасная. Цены в Колывани: масло коровье 5 р. 70 к. пуд; мука крупчатка за куль (5 п. 20 ф.) — 7 р., ржаная 35 к. пуд; овес 15 коп. пуд. Поражаюсь ценами.

18. Сильная головная боль. Погода прекрасная. Вода в Овчинниковой до того была скверная, что пришлось опять давать Серому снег. Сектинскую проехал мимо. Не доезжая версты 4 до Иткульской, у коня опять отлетела правая передняя подкова. Пришлось идти до кузницы пешком. Идя по улице, был остановлен мужичком, принявшим меня за коновала и просившим зайти к нему. Когда он узнал, кто я, то сказал, что он «обмишурился». Подковав коня, поехал дальше. В Каргатской Дубраве остановился на земской квартире у крестьянина Иванова. Отсюда начинают мне оказывать содействие местные власти, вследствие просьбы генерал-адъютанта, барона Корфа, нашего войскового наказного атамана. До этого пункта много пройдено, без всякого содействия четыре тысячи триста семьдесят восемь и 3/4 версты. Хозяин оказался замечательно словоохотливым и сообщил мне, что в 200-х верстах по Урману проживают староверы, не признающие никаких властей, живущие совершенно особняком и считающие паспорта и деньги антихристовой печатью.

19. Погода прекрасная, но холодная. На дороге к Каргатскому форпосту встретил проезжавших в Томске доктора и двух господ. Поговорил с ними минут пять. Каргатский форпост проехал мимо. Отъехав одну версту, меня окликнул верховой и передал приглашение этапного офицера. Я просил поблагодарить, но не вернулся. По приезде в Каргатскую остановился на земской квартире. Не успел я расседлать коня, как ко мне подошел полицейский стражник и заявил, что он послан для встречи меня каинским исправником.

20. Погода скверная. Дорога хорошая. Подъезжая к Убинской, меня встретил староста и сказал, что купец Н. П. Палферов приглашает меня к себе. Я отказался. Но когда я проезжал мимо его дома, там стояла такая громадная толпа, что положительно загородила мне путь. Сам хозяин с сыном так убедительно и любезно просил меня к себе, что мне пришлось изменить своему принципу нигде не останавливаться, и я вошел в его дом, где выпил стакан чаю. В это время вся деревня уже была около дома Палферова. В Колмаковой остановился у Фалькова. Квартира роскошная; помещение для коня тоже.

21. Буран. Всю дорогу перемело. Страшно бьет в глаза. Коню скверно. Не доезжая трех верст до Каинска, меня любезно встретил исправник. Затем по дороге воинский начальник и еще несколько экипажей с дамами. Убравши коня и попив дома чаю вместе с исправником и воинским начальником, я отправился к последнему обедать.

22. Мороз и встречный ветер. Дорога отвратительная. Вчерашний снег, довольно большой, затруднял ход коня. В Антошкиной остановился на земской квартире у Филиппова. Встретил земского заседателя. Беда с водой, которая скверно пахнет. Коню опять давал сухой снег.

23. Мороз с северным ветром. Дорога немного лучше вчерашней. Покровское и Турумово проехал мимо. В Спасском остановился на земской у Васильева. Чисто и хорошо. Село производит приятное впечатление. Вечером пришел г. Вреден, чиновник по крестьянским делам. Говорил очень много и между прочим рассказал, что в селе распространился слух, будто бы я изрубил триста манз (манзы — китайские подданные), за что, в наказание, меня отправили с Амура в Петербург верхом.

24 (февраля). Утром масса народа провожает меня. В Вознесенском и Камышах волостной старшина вышел со знаком на встречу мне. В Новоназаровой остановился у Иванова. Весьма любезный человек, у которого я встретил полное радушие. Опять масса народу. Хозяин сказал мне, что мир удивляется, говоря, что никто не ездил в такую погоду и в такую даль верхом. Новоназарово последнее селение Томской губернии. Когда я вышел утром в кузню умываться, то увидел там крестьян, приехавших из соседних деревень посмотреть на меня...

Весь текст: http://kzv.su/index.php/konevodstvo/946-putevie-zametki.html

[Петрович]

Василий Титов
Где водяной хозяин?

Бараба, Березовая степь, озерный и травный край, что залег между Иртышом и Обью. Край сибирских маслоделов, край животноводства.

Селения встали в этой раздольной Березовой стели на невысоких, да широких, долгих, иногда километров в тридцать — сорок в длину, гривах. Рассыпались по гривам, разбежались во все стороны, словно побродить вышли в степь, березовые колки. А между ними нивы, и пашни, и луга, и выпасы. По гривам вьются дороги. И часто бывает, оставишь дорогу, увлечешься какою-нибудь пестрой — вся в цветах — давно нехоженой тропою, уйдешь по ней в сторону и сам не заметишь, как начнет уже хлюпать под сапогом вода и болотная жижа между трав пузыриться. Грива кончилась, начинается неоглядное, на много верст и в длину и в ширину, болото. Там же, где болота осушены, в пояс травы встают, да такие, что в них и в самих заплутать можно. Верный путь в степи не тропа, а дорога. По ней ты выйдешь и к селению, и и покосным займищам, и к кирпичным строениям ферм и МТС, и на колхозные пастбища.

Под вечер, когда холодеет воздух и встают над низинами туманы, можно услышать, как хорошо поет где-нибудь на пастбище пастушья сибирская берестяная «дуда», и в этот час все дороги в степи пахнут молоком. Качая полным, распертым выменем, бредут к фермам и загонам сытые пестрые коровы «сибирки», роняют на дорогу белые капли молока. Капли заворачиваются в мягкую пыль, раскатываются по дорогам и лежат на них скатным серым жемчугом до утра.

А всего немногим более полста лет назад Березовая степь была совсем сплошным непросыхаемым болотом. Редкие селения стояли по тихим, ленивым речкам, к было здесь до того «людно», что сами о себе жители так говорили: "Тут от чалдона до чалдона, что от Береэова до Дона".

Осохла местами неоглядными и обселилась Березовая степь сравнительно недавно — с конца минувшего века, когда через нее на восток к Оби, а потом дальше и до Байкала пробежала великая Сибирская железнодорожная магистраль. Дорогу эту, обновившую тогда Сибирь, строил тут, в Березовой стели, неутомимый изыскатель и замечательный русский писатель Н. Г. Гарин-Михайловский. Другой талантливый человек и тоже неутомимый изыскатель и "покоритель болот", И. И. Жилинский, проложил в степи первые осушительные каналы. Началось это в девяностых годах прошлого века, когда еще и Новосибирск не поднимался, а на его месте в вековом бору стояло глухое обское село Кривощеково да на левом берегу под редкими соснами ютилась сторожка рыбака Гусева. Вот тогда, когда пролегли в степи первые немудреные осушительные каналы, что сбросили воду из заболоченных мест в реки да озера, стало возможным и первоначальное заселение Барабы. С Калуги, с Черниговщины, со Смоленщины и Орловщины потянулись тогда в Березовую степь первые поселенцы, встали на гривах новые селения. И занялись переселенцы сразу молоком. Давала его неказистая корова «сибирка», что с незапамятных времен водилась в стели. Так началось барабинское маслоделие. Развилось оно и выросло в целую промышленную отрасль Новосибирской области особенно тогда, когда после коллективизации степь перешла на «колхозный двор». Взялся тут прежде всего народ за улучшение своем «масляной» коровки. Долго и хорошо работали над нею барабинские животноводы. Спаривали они ее с молочной, удойной породой ост-фризского скота, и старая «сибирка» на глазах менялась. Она становилась крупнее, молочное, однако же упорно сохраняла и прежние свои лучшие качества — неприхотливость к кормам, привязанность к вольным выпасам, выносливость, отличную терпимость к морозам и всем передрягам климата. Встали на степи крупные механизированные маслозаводы; до минувшей войны Березовая степь столько давала масла, что оно эшелонами шло и на запад и на восток.

А вместе с маслом стала давать колхозная Березовая степь и хлеб. До колхозной поры в Барабе мало сеяли хлеба. Считали выгодным покупать его в соседней засушливой, но богатой пшеницей Кулунде, меняли масло на хлеб. Но пришли тракторы в колхозную деревню, и заколыхались в Березовой степи на гривах хлебные поля. Красноярская пшеница хорошо взялась на барабинских открытых гривных почвах, а рожь зашла в леса, и запестрела степь между колками тучными ржаными нивами, не знающими неурожаев...

Долго бродил я и ездил по гривам Куйбышевского и Барабинского районов Березовой степи, жил что ни на есть в самом сердце огромной Барабы, а везде слышал одно и то же: трудно стало добывать здесь масло.
Вот пошел я однажды знакомой дорогой на одну, давно известную мне гриву, где стоят села Чикуново, Микушино, Ново-Российка, Ефремовка, Кузнецово. Угодье в тридцать восемь тысяч гектаров! Пересекали его когда-то во многих направлениях немудрые, старые, но отлично справлявшиеся с делом каналы, и лежала эта грива совсем на суху.

— А ты в Чикуново-то не ходи, — сказал мне у околицы Ефремовки, едва встретились и едва успели поздороваться, древний дед Истома Данилыч Березов, с которым когда-то охотились мы в урманах, — ты, милочек, туда не ходи, там теперь всего два двора осталось.
— Как же это так?
— А я почем знаю, как? — отвечал старик.— Там луга подтоп-
ли, так люди на сухо к нам поближе перебрались. Да что толку-то! При всех при нас только сейчас и содержим сто девяносто четыре дойные коровы, а всего-то рогатого скота на наших угодьях имеется пятьсот голов. Вот она какая, арифметика! Хоть совхоз зови сюда володать, сами не растем. Живем за счет удоев только, а стадо наше никак не растет.
— А отчего это, Данилыч? — спросил я.
— А как тебе сказать, отчего? Тут у нас главное — водяного не стало.
— Кого?
— Водяного!
И старик рассердился:
— Да что у тебя, понимания нету? Водяного хозяина не стало, без водяного хозяина живем. Вон луга-то видел, как подтопли? А каналы заросли. Их, почитай, лет двадцать не чистили, лопатой не трогали Ну вот и тонут луга, сенов взять стало негде. Вот, выходит, водяного хозяина у нас и нет. А без сенов нам и расти некуда. Корма, корма, милочек, все корма! У коровы молоко на языке, а масло у нас на лугах. Трудно его стало делать, трудно.

«Ладно, — думал я, шагая днем позже по другой гриве, что лежит на север от старого Каинска, ныне Куйбышева, туда, где стоят села Степановка, Новоплотниково, Соколовка, — ладно, ефремовцы подкачали, но степановцы-то по-прежнему, видимо, ведут свое хозяйство как надо. У них, видимо, разговоров о кормах не услышишь».

Степановка — село старое и большое. Было отрадно видеть, что оно строилось. У покосившихся и покривившихся от времени изб стояло много новых собранных и разобранных срубов. На «сушине», поодаль села, выкатил под солнце крутые бревенчатые стены новый скотный двор, рядом строился второй — «литой», шлакобетонный. На берегу Ичи, у самой воды, вытянулось крепкое здание свинарника. Задрав высоко в небо хобот-трубу, работал у скотных дворов комбайн, насыпая хорошую кирпичную силосную башню рубленой зеленой рожью, которую подавали к нему на возах.

Но когда с Иваном Ивановичем Кашиновым, объездчиком колхозных лесов, членом ревизионной комиссии колхоза, да бригадиром производственной бригады Петром Никитичем Титовец поехали мы в таратайке смотреть угодья, которых с лесом и пашней у колхоза было ровно двадцать семь тысяч гектаров, выяснилось: коров-то у них дойных всего триста тридцать пять да прочего недойного рогатого скота четыреста семьдесят "хвостов"....

(продолжение следует)
Огонек №49 (1538), 2 декабря 1956 г. С.13-16

[Петрович]

Развернувшись «фронтом», коровы ходили по сырому кочковатому лугу, и, глядя на них, Иван Иванович говорил:
— На наших угодьях свободно можно прокормить и вдвое и втрое больше скота, а держим вот столько.
— Отчего это так? — спросил » Ивана Ивановича так же, как спрашивал и деда Истому.
— А с кормами у нас трудно стало, кормов нет, — отвечал Иван Иванович.
— Как же это так, глядите, кругом а травах тонете! — возражал я.
— Так-то оно так, да что с того?— отвечал за Ивана Ивановича Петр Никитич Титовец. — Луга-то замокрели, кочкой взялись, на них широкозахватной косилкой сена не возьмешь, тонет она. На них сейчас впору только «литовкой» работать. А «литовкой» сена много не набьешь. Нам его надо заготовить не одну тысячу пудов. Так вот, если брать его «литовкой», у нас столько заготовить и народу не хватит.
— А отчего эамокрели луга?
— А вон он, видите, сбросовый канал, что через Болозиху-лес идет, видите, совсем заилился, высох, не принимает воды. А вот там, где куга высокая, другой сбросовый какал. Тот в стоячие бочаги превратился, кувшинки желтые в нем уже растут, не сбрасывает он воду, а подпирает ее на лугах, задерживает. Забыли мы как-то о них, давно не чистили. Ну вот, видите, нелегко нам оттого достается и сено и масло. В этом году рожь на силос пустили.

Жалобы о нехватке кормов услышал я и на другой гриве, где стоят села Сергино, Ляшкнно, Ваганово, объединенные сейчас в один колхоз «Октябрь». Расстояние, чтобы объехать владения колхоза по окружности, равняется примерно ста пятидесяти километрам. Это все лесные, луговые, болотные да пашенные угодья. Не одну тысячу голов крупного рогатого скота могут прокормить угодья колхоза. Но в наличии у "Октября" оказалось всего только 377 коров, а из них дойных ровно полторы сотни. И здесь тот же вопрос: корма, корма...

Семнадцать лет назад бродил я и по этим и по другим гривам Барабинского и Куйбышевского районов почти целое лето в качестве младшего коллектора одного изыскательского отряда, который изучал возможность осушения последних болот в самом сердце Барабы.

Нет в Березовой степи нигде ни ключей, ни родников каких-либо особых, не сочатся на ней из-под почвы нигде и иные какие-либо подземные воды. Но едва отгуляет по просторам стели долгая буранная снежная сибирская зима, проклюнется черными проталинами на угорьях апрель,— в раздолках и необъятных западинах между грив — займищах — плещется талая вешняя вода, и среди нее гривы, что острова, плавают. Жаркое лето не забирает всей талой воды. Ленивые степные реки не успевают сбрасывать ее. Но всегда от займища к займищу через кугу и травы болото болоту «руку протягивает» — то пустит едва заметный ручеек, то силится водою перевалить через какую-нибудь ничтожную перемычку. И если хорошенько тут покопать даже простой лопатой и дать воде сток к рекам и озерам, то болото к болоту в гости непременно придет, а гривы, разделенные ими, встретятся. Тогда об этом не забывали, вопрос о кормах на «жилых» гривах тогда нигде не стоял. И если где возникал он, то жаловались в колхозах не на подтопленные луга, кочкарник, луговую мокреть, а на старые конные сенокосилки, которыми не много скосишь трав на сено. Теперь в МТС пришли мощные широкозахватные сенокосилки, каждая из которых одна за десять прежних малопродуктивных конных сработать может, а вот по лугам им не пройти: тонут, и кочка механизмы бьет.

В тот же день я шагал по сергинской гриве через тучные ржаные поля и приветливые березовые колки, полные цветов и благодатной тени, но развилку дорог, где проходят машины к Гжатской МТС: надо было повидаться с директором ее Иваном Андреевичем Рычковым. «Знать, прав ефремовский житель дед Березов, — думал я, — знать, прав он, когда сказал, что в стели не стало водяного хозяина. Был бы такой хозяин в степи, были бы в порядке те немудрые, простые каналы. А были бы в порядке каналы, — значит, и луга лежали бы сухими и были бы корма». Что скажет на это Иван Андреевич?

— А что я скажу на это? — ответил мне директор, как только свиделись мы с ним в его кабинете после совещания о заготовке силоса. — То же и скажу, что все. Трудно стало делать масло, трудно добывать корма. Вопрос с сочными-то кормами мы решим. Сеем кукурузу, зеленая рожь идет на выручку. Но это на зиму все для дойных коров. А для молодняка, второгодков, нужно сено. Без сена мы никак не увеличим стада, не создадим предпосылок для роста поголовья.

- В большинстве наших колхозов, — продолжал он, — количество коров никак не превышает тридцати пяти — сорока необходимых процентов, когда надо иметь, по крайней мере, хоть пятьдесят. Ведь во всех районах Березовой степи, за исключением Венгеровского, на сто гектаров пашни, лугов и пастбищ приходится все еще гораздо меньше десяти голов крупного рогатого молочного скота вместо тех двадцати голов, которых могут прокормить каждые сто барабинских гектаров. А чуть колхозы захотят увеличить план прироста поголовья, как тут же встает нерешаемый вопрос о кормах. Хлеб мы научились сеять и убирать, для этого у нас есть техника. Да к тому же сеем мы его на сухих местах, на гривах. Но вот взять корма с заболоченных лугов невозможно. Они запущены, их надо приводить в порядок.
— Постойте, Иван Андреевич,— сказал и,— ведь у каждой МТС а степи полагается быть лугомелиоративному отряду. У вас есть такой отряд?
— Вот об этом отряде я и хочу сказать,— отвечал он.— Пойдемте.

Мы пошли на машинный двор. Ни тракторов, ни комбайнов на нем уже не было: вышли в поля. Только стояли, размахнув широко на обе стороны уже поржавевшие отвалы, ютились заброшенно и сиротливо похожие на плуги канавокопатели.
— Такие канавокопатели,— сказал директор,— в сухом полевом грунте хорошо делают канавы, а в лугах и заболоченных местах они зарываются а мокрую землю по самую раму, так что их уже не трактором тащить, а приходится запросто лопатой откапывать. Для нас они непригодны. Но это вот и есть почти вся наша лугомелиоративная техника. Еще есть несколько лущильников для эакочковавшихся лугов да наливные катки для прикатки кочек. И все.
Он с досадой поглядел в сторону канавокопателей.
— Откровенно говоря, я и не мечтаю даже о настоящих многоковшовых канавокопателях, корчевателях, кусторезах. Зачем? Ну, будь у меня десять многоковшовых землеройных машин, — что бы я с ними сделал? Нарыл каналов, прорезал бы все топкие и сырые места. А для чего? Каналов бы я на лугах нарыл, слов нет. Ну, а вот воду-то куда я с них сброшу? Для этого нужны емкие магистральные межколхозные каналы. А с ними у нас тоже ни с места. Вот садитесь в машину, я еду в Куйбышев, по дороге покажу один такой магистральный.

Мы поехали. Высокая, насыпанная экскаваторами дорога, выровненная грейдерами, укатанная катками, побежала на юг. Чем ближе к городу, тем равниннее и беднее травою становились места. Редкие сухие метелки лисохвоста и овсюга качались по сторонам. Близко от города мы увидели канал. Пространство равнины перерезала широкая, сухая, без единой капли воды траншея, на которой не было нигде ни шлюза, ни переезда. По виду стройка была давняя, многолетняя.

— Вот он, наш дренажный районный магистральный канал, — указал на него Иван Андреевич.— Несколько раз начинали его строить и несколько раз бросали, А ведь нам в Барабе приходится решать задачу не только осушения заболоченных почв, но и орошения, подпитывания пересохших. Вот это пространство, которое перерезает канал, и есть та самая пересохшая почва, которую надо подпитывать. Если бы на канале стояли шлюзы, если бы он сбрасывал в реку только лишнюю воду и удерживал необходимую для подпитывания этого пространства,— оно сторицей отдало бы сенами. Но видите, этого нет.
— В чем же дело-то? Почему же канал не строится?
— Да потому... А впрочем, заезжайте-ка вы сейчас в межрайонное наше системное Управление облводхоза. Там вам объяснят. Или нет... нет... садитесь-ка вы лучше прямо на поезд да езжайте в Новосибирск, в Облводхоэ. Это, пожалуй, надежнее и короче. Там сразу все и узнаете.
Но в Куйбышеве, не вняв совету Ивана Андреевича, я все же отыскал системное Управление облводхоза и зашел в него.

«Вот, — подумал я, — не прав дед Истома Береэов, есть, оказывается, в степи и «водяной хозяин». Он представился мне в образе молодой женщины, которую звали Ядвига Климентьевна Тишковец. Она работала в управлении в должности начальника и, выслушав меня, всплеснула руками:
— Системное? Да вы не верьте вывеске! Никакой системы каналов у нас нет. Ни в Барабинском, ни в Куйбышевском районе ни один канал не действует.
— Это я знаю,— отвечал я,— а вот почему не действуют?

Ядвига Климентьевна поспешно достала из стола карту, развернула ее и сказала:
— Вот смотрите, все эти черные полосы под нумерами — давно заилившиеся, не чищенные, теперь уже совсем выбывшие из строя каналы. Они не грандиозны, даже совсем малы, чистить их, пожалуй, вовсе не стоит, дешевле откопать новые. А вот эти три больших — это новые каналы, но они сухи. Строил их «Барабводстрой». Впрочем, он «выдал» только «кубики». Отрыл канал — и дело с концом. Достраивать его должен кто-то другой. И вот вся наша «система». Сама с этой системой сижу, как кулик на болоте...

[Петрович]

Окончание.

— А кто же должен достраивать каналы?
— Прямо и сказать не могу,— отвечала Ядвига Климентьеена.— Должно быть, какой-нибудь очередной подрядчик. «В Новосибирск, в Облводхоз!» — подумал я, и там-то уж все объяснится окончательно. И в тот же день я сел в славгородский поезд, что шел через Березовую степь из Кулунды.

В Новосибирске я отыскал главного «водяного хозяина» области. Он сидел, как и полагается в учреждении, за письменным столом. На стене висела заманчивая карта; на ней угадывались очертания Березовой стели от края до края, от Иртыша до Оби, но такой, что вся она, много гуще, чем на Марсе, была изрезана линиями новых, свежих каналов. Черные, красные, голубые линии вились по лицу степи на карте так свободно и просто, словно все это уже давно было не плодом фантазии и вымысла творца карты, а достоянием колхозов, совхозов, новых мощных хозяйств и воистину действующих линейных управлении.
Я приступил с вопросами. Главный инженер Управления водного хозяйства области Степан Иванович Малодид, выслушав меня, терпеливо разложил вещи на своем столе, достал какие-то бумаги, вырезки из газет, газеты и так начал отвечать:

— Вопрос о насущных нуждах Барабы не нов. Уже много лет подряд он не сходит с повестки дня нашей областной печати. Вот пачка газетных вырезок — это все о Березовой степи. А вот протоколы совещаний и заседаний. К нам предъявляют справедливые требования не только животноводы, но и хлеборобы. В самом деле, подумайте: а краю неизбывных трав хлеборобам приходится заниматься возделыванием их на полях, когда на заболоченных землях, освободи их от воды, эти травы можно было бы добыть без затраты лишнего труда. Все это справедливо. Но давайте поглядим вот на эту карту.

Степан Иванович встал, подошел к карте и так продолжал, указывая на нее:
— Создание многих лет труда и многих экспедиций — генеральный план осушения и мелиорации Березовой стели. Каналы-карлики и каналы-гиганты! Черные линии— каналы старые, теперь уже отжившие свое, цветные — каналы будущего и современные, но которые еще не начинали жить. Предусмотрены очистка и углубление четырнадцати рек протяжением в тысячу сто тридцать километров. Открывается возможность судоходства по многим из них. Если привести все это в исполнение, молоко польется реками и кисельные берега встанут сами по себе. Сказка! Правда, советский человек не имеет права работать, не заглядывая в будущее, не имеет права не мечтать о нем. Но скажем прямо: мы слишком увлеклись этим будущим и забыли о настоящем. Этот генеральный план завоевания болотной барабинской целины начал разрабатываться лет пятнадцать назад. Над ним работали лучшие мелиораторы страны. Первые отряды изыскателей вступили в барабинские болота еще тогда, когда вражеские пушки гремели почти под Москвой. Пять лет длилась эта изыскательская работа. И после войны мы сделали ставку на этот план. Вот тут и кроется наша ошибка. Покуда мы судили да рядили, Бараба победнела людом, забыли мы и об эксплуатации старых каналов. Не ахти уж это какие сооружения: лопатой сделаны. Но мы забыли о них, не ремонтировали, не чистили. Нас увлекал общий замысел завоевания болотной целины, грандиозные перспективы. Мы забывали, что время поставило новые неотложные задачи. Но поняли мы это слишком поздно. Вот отчего встал вопрос о бескормице в этой нашей болотной степи. Степан Иванович задумался, сел за стол.

— Все же мы и сейчас мало делаем для нашей степи. Может быть, вы думаете, мы не имеем средств, техники?. Давайте я вам расскажу, что мы имеем. Осушением болот и мелиорацией в степи у нас занимаются шесть организаций, шесть «институтов». Вот они: областное Управление водного хозяйства, «Барабводстрой», «Росгипроводхоз», Новосибирская машинно-экскаваторная станция, пять областных лугомелиоративных станций, пятнадцать лугомелиоративных отрядов при МТС. Правда, лугомелиоративные отряды при МТС плохо снабжены техникой, лугами они не занимаются, занимаются просто полевой пахотой. Но они все же есть. Седьмой нянькой можно упомянуть Убинскую лугомелиоративную опытную станцию. Итон, семь нянек, а дитя у них без глазу. И разберемся, отчего.
Малодид взял папку и вынул из нее нужный листок.

— Вот схема, как работают «няньки». Начнем с нас, с Управления водного хозяйства области. Мы, так сказать, идейный вдохновитель всего, голова мелиорации, руководящий центр. Облводхоз собирает заявки от колхозов на осушение массивов, увязывает и согласует, субсидирует. Но мы одновременно только и заказчики. Сами мы ничем не распоряжаемся. По схеме мы должны обратиться в «Росгилроеодхоэ». Это солидная московская организация. По нашему заказу она выполняет изыскательские и проектные работы прямо в Москве, присылает их нам. Первый подряд выполнен. Второй подрядчик — трест «Барабводстрой». Он имеет несколько контор, много бухгалтеров, но не имеет ни машин, ни строительных кадров. Подчиняется он не нам, а Главводхозу Министерства сельского хозяйства РСФСР. Так как «Барабводстрой» сам строить не может, он передает наш заказ субподрядчику — Новосибирской машинно-экскаваторной станции.

Степан Иванович вздохнул и вытер со лба лот. — Это тоже организация солидная и самостоятельная. Управляется она непосредствено из Москвы. Экскаваторная станция берет подряды только на крупные работы. Ее дело — отрыть большой канал, «выдать кубики». Кто будет шлюзовать канал, строить на нем распределители и другие сооружения, ее не касается. На постройку малых каналов она работ вообще не берет. Это — дело ЛМС, то есть лугомелиоративных станций. Их задача — нарезать мелкую и среднюю осушчтельную сеть, прокладывать дренаж, вести раскорчевку пастбищ и лугов. Но магистраль-
ных каналов у нас еще н«т, «привязывать» площади для сброса им некуда. Они занимаются главным образом рытьем... силосных ям, траншей и постройкой грунтовых дорог. К тому же действует каждая ЛМС по своему усмотрению. Зональные производственные управления, которым они подчиняются, не имеют в штатах мелиораторов. А нет мелиораторов, некому и руководить работами. Не снабжаются ЛМС и проектами, Да и трудно снабдить их ими, коли проекты выполняются не на месте, а а Москве. Вот сколько у нас «нянек» в степи...

Я вышел из управления поздно, вновь сел в поезд и поехал в Березовую степь. Мне очень хотелось побродить по ней еще да побывать на озере Чаны.

...Славгородский поезд шел по степи через ночь, в вагонах спали. И тут, в ночной тишине, под мерный стук колес, хорошо думалось и в голову приходили простые и ясные мысли. Вон там, на юге, лежит Кулунда. А в Кулунде уже поднята самая последняя, остатняя целина. Вот там, на юго-востоке, — Алтайский край. Алтайская целине тоже взметана и дает обильный урожай. Вот там, на востоке, бежит Обь. Скоро и сама она зашумит по-иному: ведь почти под самым Новосибирском строится на ней гигантская электростанция. Воды Новосибирского моря дойдут до самого Камня-города, будут плескаться у самого края засушливой Кулунды, Кулундинские хлеборобы ждут этой воды. Они уже мечтают о своих оросительных каналах, о вольных водопоях, о пресной, а не присоленной степной колодезной воде на столе и в поле в жаркий летний день. Да и сам Новосибирск — ровесник первых каналов, что пролегли в Березовой степи, с которой он вместе поднимался, — стал утке крупнейшим и могучим индустриальным центром Западной Сибири. Все это, вместе взятое, — Новосибирская область, богатая, со светлым будущим, с живым и бурлящим настоящим. И только Березовая степь — край неоглядных травищ, вольных выпасов, умелых и талантливых животноводов — лежит на лике ее пятном, до которого все еще не дошли руки. Что нужно для этого? Дивизии экскаваторов, батальоны землеройных машин? Нет, это все .почти есть. Нужна хорошая, единая организация неотложных мелиоративных работ, серьезный государственный перспективный план, нужны талантливые люди-руководители. Тогда — ништо! Тогда все пойдет ходом, и придет час, когда последние болота исчезнут с лика Березовой степи и неоглядные травища оденут ее от запада до востока.

[Петрович]

Января 20.
ВЫСОЧАЙШЕ УТВЕРЖДЕННОЕ MHЕHIE ГОСУДАРСТВЕННАГО СОВЕТА (СОБР. УЗАК. 1903 г. ФЕВРАЛЯ 28, отд. I, ст. 253) — Объ усиленіи полиціи въ нѣкоторыхъ городахъ и селеняхъ Томской губерніи.

Государственный Совѣтъ, въ Департаментѣ Законовъ и въ Общемъ Собраніи, разсмотрѣвъ представление Министерства Внутреннихъ Дѣлъ объ усиленіи полиціи въ нѣкоторыхъ городахъ и селеніяхъ Томской губерніи, мнѣніемъ положилъ:

I. Отпускать, съ 1 Января 1903 года, изъ срѳдствъ государствеинаго казначейства по одной тысячѣ двѣсти шестидесяти семи рублей въ годъ на содержаніе восьми городовыхъ въ городахъ Маріинскѣ, Каинскѣ, Барнаулѣ, Бійскѣ и Кузнецкѣ, поселкѣ Ново-Николаевскомъ, Томскаго уЬзда, селѣ Змѣиногорскомъ, Змѣиногорскаго уѣзда, и селѣ Камень, Барнаульскаго уѣзда, Томской губерніи, и по сто восьми рублей ежегодно на квартирное довольствіе сихъ чиновъ полиціи въ трехъ послѣдннхъ поселеніяхъ.

В кн.: Полное собрание законов Российской Империи. Собрание третье. Том 23,1, стр.34

[Петрович]

Некоторые сведения из 4-го тома Большой Советской Энциклопедии 1926 года.

БАРАБИНСК, адм. ц. Барабинского округа Сибирского края, на Сибирской магистрали, в 302 км к З. от Ново-Сибирска; соединен веткой (13 км) с оставшимся в стороне от магистрали Каинском, за счет к-рого и вырос; 8.218 ж. (1923); имеет торговое значение, как пункт концентрации скота и с.-х. продуктов: хлеба, масла и кож. Овчинный промысел. Мельницы.

БАРАБИНЦЫ, татарское племя в Барабинской окр. Сибирского края, по рр. Оми, Таре и близ озера Чаны. Численность племени Б. невелика. Главные занятия — земледелие и скотоводство.

[Петрович]

БАРАБИНСКАЯ СТЕПЬ, Бараба, равнинное степное пространство юж. части зап.-сибирской низменности, составляющее водораздел Иртыша и Оби, в пределах Барабинского окр. Сибирского края. На Ю.-В. Б. с. незаметно переходит в Кулундннскую степь, а на 3., за Иртышом, продолжением ее является Ишнмская степь. Б. с. лежит на выс. 100—120 м над ур. м. С С.-В. на Ю.-З. по ней протягиваются невысокие (4—6 м.) расплывчатые гряды, по местному «гривы», поросшие иногда небольшими береговыми лесками— "колками". Понижения между «гривами» заняты солончаками, болотами и многочисленными озерами,— то солеными, то пресными и богатыми рыбой. Из озер самым значительным является Чаны. Реки Б. с. большей частью не доходят до Иртыша, оканчиваясь в озерах. Климат Б. с, благодари обилию болот, в общем не особенно здоровый. Сильно страдает население также от многочисленного "гнуса"— комаров, оводов и пр. Главным неудобством является недостаток питьевой воды, из-за чего значительные пространства Б. с. долгое время оставались незаселенными, пока не были вырыты колодцы. В наст. время она заселена уже довольно густо. Магистраль Сибирской ж. д. пересекает Барабу с З. на В. почти в средней ее части. Кроме земледелия, население Б, с. занимается в широких размерах скотоводством и маслоделием,а также рыболовством по озерам.

БСЭ, 1 изд. Том 4, с. 684. 1926 г.

[Петрович]

БАРАБИНСКИЙ ОКРУГ, Сибирского края, образованный в 1925 из уу. Каинского и зап. части Каргатского б. Ново-Николаевской губ. и Татарского уезда б. Омской губ.; граничит с округами: на 3,— Омским и Тарским, на С. и С.-В.—Томским, на В. и Ю.-В.— Ново-Сибирским, на Ю.— Славгородским; в юго-западном углу непосредственно примыкает к областной границе Сибирского края с Казакстаном. По госплановскому проекту районирования, относится к Западно-Сибирской области (см.); разделяется на 17 районов: Кыштовский. Меньшиковский, Спасский, Татарский, Мало-Красноярский, Биазинскнй, Ново-Троицкий, Верхне-Ичинский, Барабинский, Казанский, Михайловский, Баклушевский, Нижне-Каргатский, Убинский, Купинский, Чановский и Юдинский. Площадь — 98 т. кв.км, население — 463 т. чел., центр — г. Барабинск.

Находясь среди Западно-Сибирской низменности (см.), территория Б. о. имеет весьма плоский рельеф; отметить можно лишь слабую впадину (оз. Чаны) на Ю. и весьма пологую покатость на С. в направлении с С.-В. на Ю.-З., начинающуюся от проходящего по границе с Томским округом водораздела между Обью и Иртышом. Сообразно рельефу, реки Б. о. имеют то же направление с С.-В. на Ю.-З.; из них к бассейну Иртыша принадлежат Тара с Чоком и Майзасом и Омь с Тартасом и Ичей; к внутреннему бассейну озера Чаны относятся Каргат и Чулым; реки не судоходные, годятся только для сплава.

Средняя годовая температура от 0° до — 1°, летняя ок. + 17°, зимняя — 18°; годовое количество осадков — 350 мм (Каинск), осадки убывают с С,-В. на Ю.-З. Сев.-вост. часть округа (за линией Кыштовка — М. Красноярское — оз. Убинское) представляет собою урман (т.-е. болотистую тайгу) с подзольными почвами; пограничная с Томским округом полоса занята сплошными трудно проходимыми болотами, к-рые остаются незаселенными так же, как и соседнее с ними, лежащее в пределах Томского округа, Васюганъе (см.). Остальная часть округа занята Барабинской степью (см.), представляющей собою лесостепь с черноземными почвами и редкими островками березовых насаждений («колками»), к-рые по направлению к Ю. становятся все реже и реже; к Ю.-З. от оз. Чаны лежит уже чистая степь с каштановыми почвами; вся зап. часть округа к Ю. от Оми лишена проточных вод; озера, к-рых в пределах Б. о. насчитывается несколько тысяч, часто имеют воду соленую, особенно в юж. части окр., или вообще негодную для питья; в пределах б. Татарского у. селений с проточной водой считалось всего 26%, с озерной 22%, — остальные 52% селений пользуются водой из колодцев или болот. Из-за недостатка питьевой воды переселенцы долгое время избегали этого района, предпочитая более дальний Алтай.

Ископаемых богатств в Б. о. не имеется; добыча озерной соли носит местный кустарный характер; торфяные болота на С. округа не имеют никакого экономического значения, в виду обилия леса и отсутствия промышленности. Кроме сибирской ж.-д. магистрали, по округу проходит еще Кулундинская ветка (от г. Татарска на Славгород) и две маленьких ветки на г. Каинск и курорт Карачи.

Населенных пунктов — 945, из них 3 города — Барабинск. Каинск и Татарск — с общим населением в 22 т. чел., что дает 4,7% городского населения.

Там же.

[Петрович]

По национальному составу — население великорусское со значительной примесью украинцев в степной части; коренных обитателей, т. н. барабинцев (см.), не насчитывается и 1%.

Основные экономические показатели (на 1925 г.).

Площадь в кв.км........................................ 98.914
Население ................................................ 462.844
Плотность на 1 кв.км.................................. 4,8
% городского насел.................................... 4.7
Посев в т. га . .......................................... 380
Посева га на 100 чел. сельск. нас. .............. 86
Фаб.-зав. рабоч. (данные неточные) .......... ок. 1.000
% фаб.-зав. рабочих ко всему населению ... ок. 0,2
Ж.-д. км. ..................................................... 496
На 1.000 кв.км ж.-д. км. ................... 50

Плотность населения значительно ниже соседних округов, прилегающих к Б. о. с 3., В. и Ю, что объясняется наличием обширных неосвоенных пространств — лесов и болот на С.-В., безводных участков на Ю.-З.; за их вычетом, земли с.-х. назначения составляют всего 4.300 т. га, из них удобной — 2.660 т. га, или 27% общей площади.

Колонизационный фонд требует крупных мелиоративных работ по осушению или по обводнению. Система земледелия — залежно-паровая. Посевная площадь — 380 т. га. Главные хлеба — пшеница и овес, занимающие вместе свыше 80% посева; незерновые культуры (картофель, лен, конопля и др.) занимают меньше 4%. Хлебные излишки 1925 г. — ок. 1 милл. кв. Благодаря сравнительному обилию сенокосов, составляющих 22% пашни, скотоводство занимает крупное место в с. х-ве.

Скота всего 1.528 т. голов, в том числе: лошадей 225 т., крупного рогатого скота 451 т., овец и коз 720 т., свиней 132 т. По среднему количеству скота на двор (18,7) Б. о. занимает в Сибирском крае 3-е место, уступая лишь чисто скотоводческим Хакасскому окр. и Ойратской авт. области. Основной отраслью животноводства является молочное скотоводство, базирующееся на использовании междуозерных и междулесных лугов и выпасов с мягкими травами и многочисленными водопоями (за исключением юго-западной части округа). Рыболовство на озерах имеет не только потребительское, но и промысловое значение.

Промышленность развита крайне слабо и имеет мелкий кустарный характер: в 1325 завед. занято всего 2.357 чел.; главная отрасль — маслоделие (максимальн. вывоз масла достигал в 1913 — 85 т. кв), остальная продукция скотоводства - мясо, сало, кожа и шерсть — вывозится б.ч. сырьем в Омск и далее на 3.

Главный вид кооперации — молочно-маслобойная; на 1 марта 1926 число крестьянских дворов, объединенных в масло-артели. а также колхозы, кредитные и машинные товарищества, составило св. 21 тысячи, т.-е. более 25% их общего числа.

Школ 1 ступени — 214, 2 ступ. — 8, пунктов по лнквид. неграмотности — 179, изб-читален — 57, библиотек — 18.

Лит.: Болдырев и Гуринович, Районированная Сибирь, Сибкрайизд., 1926; Сборник статистических сведений об экономическом положении переселенцев в Томской губ., Томск, 1913; «Омская губ.», Омск, 1923.

Н. Б.

Там же.

[Петрович]

КУЙБЫШЕВ (б. Каинск) — город областного подчинения, центр Куйбышевского района Новосибирской обл. РСФСР. Расположен в Барабинской степи, на обоих берегах р. Омь (левый приток Иртыша). Соединён ж.-д. веткой (12 км) со станцией Барабинск (на Великой Сибирской магистрали). Каинск основан в 1722. В 1935 город переименован в память В. В. Куйбышева, отбывавшего (с перерывами) в Каинске ссылку в 1907—09.

До Великой Октябрьской социалистической революции Каинск, расположенный на почтовом тракте, имел гл. обр. торговое значение. За годы Советской власти построены крупные промышленные предприятия: комбинат масла и сухого молока, мясокомбинат, механич. завод и др. В К. — спиртовой и ликёро-водочный заводы. Имеются (1953) 2 средние, 4 семилетние и 5 начальных школ; учительский институт; техникумы — зооветеринарный и механизации сельского хозяйства; школы: полеводов, мастеров маслоделия, ФЗО, музыкальная; кинотеатр, 4 клуба, библиотеки. Открыт дом-музей В. В. Куйбышева.

БСЭ, 2 изд. т. 23, стр. 622. 1953 г.